Мертвое море – это удивительное местечко на Земле это достопримечательность иудаизма в современном мире. Это море считается самой низкой точкой на поверхности Земли. Располагается Мертвое море ниже уровня моря примерно на четыреста метров. В Израиле нет дикой и голой природы, такой как вокруг моря.

Местная природа Голаны неоднородна. Здесь много заповедников, местность напоминает южную Россию, где растут лиственные и хвойные деревья, яблоневые и вишнёвые сады, черешня и малина.

Первая мысль, которая появляется при посещении парка – что же здесь интересного? Красивый ландшафт и все? Однако все интересное находится не на поверхности, а под землей. Это одна из достопримечательностей страны иудаизм - и это интересные факты.

После прочтения данной книги возникает одна проблема у критиков и читателей: все книги Пелевина отлично как издаются, так и раскупаются, но вот читатель всегда остается в неком недоумении, и задается вопросом «что это было?». Затем начинают появляться выводы, что автор продался, исписался, повторился либо ему вовсе нечего сказать. Каждый выход новой книги Пелевина независимо от всего становится настоящим событием. Непонятно ли, каббала и иудаизм связаны или нет.

Книга Пелевина под названием «t», не то чтобы является неким обращением к предыдущему роману В.П  «Generation "П"», а скорее всего к «Чапаеву и Пустоте». Автор здесь рассказал не о начале десятилетия, а о 1996 г. Отчасти можно сказать что «t», привлек «Чапаева», но лишь потому, что граф привиделся Пустоте 30-ти лет назад пересекающим Стикс, и не по причине что мы, можно сказать, выясняем, откуда появился Чапаев. Это, несомненно, является важным, но это не главным. Намного важнее, что Пелевин в формальном смысле возвратился назад. Точнее сказать, он вернулся к последовательному нарративу, к романной форме и к отказу от жанровых экспериментов.

Даже в некой части умеряет страсть к заполнению своего текста различными дурными каламбурами.

Пелевин достаточно просто играет в незатейливую игру, он выбирает текст и книгу, как метафору устройства мира. Чем больше прочтенных страниц романа, тем сильнее начинает усложняться метафора. К примеру, если с самого начала в книге был включен герой вместе с бригадой авторов, то к его итогу уже появляется читатель. Тексты так же умножаются, даже и не в рамках, так сказать, одного «проекта». Во второй книге уже возникает «шутер» с Достоевским, который является интерпретированным в качестве нарратива. В итоге становится ясно, что «ничего вовсе и нет».  Ghost writers пишут о том, что ни один из персонажей не существует, этот мир является, словно сверкающие ожерелье, и в нем каждый камень в отдельности может сверкать лишь потому, что в нем отражаются остальные камни. Перечитывать это все по сотому кругу будет весьма зубодробительно и скучно. Всем и так ясно о покровах Майи и о пустотности дхармы. Но тут появляется упор: поняли вы, достигли всего этого, продолжайте дальше трудиться. Появляется такое ощущение, что сам Пелевин не может воспринять свои занятия, как нечто сугубо литературное. В романе «t» столько философских мыслей, что это книга словно написана из позиции вероучителя. Но в выбранном учении в принципе так и положено, все истины должны излагаться в виде анекдотов, джатак и притч.